Россия – матерь бездорожья:
колдобин, рытвин, пней и ям.
И в этой пади, как нарочно,
Возник четырехстопный ямб.
До самых пяток от макушки
он ловок, строен, в общем, хват.
Державин, Батюшков, но Пушкин
всех паче в этом виноват.
Поездки по России – битва.
Но ямщики зимой лихи,
и сани не сбивают с ритма
его бессмертные стихи.
И Пушкин, верю, так и было,
лишь только выпадет снежок,
велит запрячь и едет милый,
и вот уже готов стишок.
Теперь весь транспорт на колесах,
но худшая из всех стихий –
дорога. Спешиться, взять посох,
чтоб ямбом сочинять стихи.
Предвосхитив сию угрозу,
воскликнул Гоголь: «Нет уж, стой!»
И сразу перешел на прозу,
за ним Тургенев и Толстой.
Но вот еще какое дело –
и Гоголь это знал, увы –
в России есть душа и тело,
но не хватает головы.
Хоть сотню лет живи, хоть двести,
не изменить ее уклад.
Нет головы. На этом месте
кулак, колено или зад.
И до чего мы осмелели –
все мы – подвластный им народ.
Здесь, кто выходит из шинели,
своею смертью не помрет.
Кого бы мы ни выбирали,
здесь голосуй – не голосуй,
назначен будет в генералы
какой-нибудь, простите, нос.
Был Гоголь, как и Пушкин – гений,
прикидывался, что простой.
Но жил во Франции Тургенев,
и опрощался граф Толстой,
потом поверил в воскресенье…
Они такие – эти Львы!
Сто лет прошло, а населенье
в упор не хочет головы.
Что с головой? Одна морока!
Не нужен ум, а нужен рык.
И населенье ждет пророка,
чтоб вырвать у него язык.
Россия ищет слова Божья
и… света ильичевских ламп!
Но виновато бездорожье
и Пушкин. Потому что ямб!
©
Ю.Лорес, 2003 
